Свечные лавки и ящики. Свечной ящик - центральное место в храме Жизнь и смерть
Неоконченное интервью с о. Павлом Адельгеймом
8 августа в Пскове похоронили жестоко убитого в собственном доме 75-летнего священника отца Павла Адельгейма. Дьякон Андрей Кураев назвал его «последним свободным священником Московской патриархии». В память об этом замечательном православном пастыре The New Times публикует неоконченное интервью с ним
Мы познакомились с отцом Павлом в сентябре прошлого года на конференции «Реформация: судьба Русской Церкви в XXI веке». Она была организована общественным движением «Россия для всех». Выступить приглашали разных священнослужителей. Не побоялся прийти только отец Павел Адельгейм. Я слышала о нем как о замечательном, мудром, деятельном батюшке, но главным образом - страстном критике «вертикали власти», выстроенной патриархом Кириллом в Церкви. Говорили, что отец Павел уже много лет борется против церковной реформы, которая сделала абсолютно бесправными рядовых священников, сократила до минимума роль мирян в приходской жизни и сосредоточила всю власть над приходами в руках иерархов.
В перерыве между докладами на конференции я старалась поговорить с отцом Павлом о самом главном, о том, что год назад волновало многих: что происходит с РПЦ. Мы, как мне тогда казалось, разговор только начали и договорились, что обязательно его продолжим. Отец Павел приглашал в Псков. Я обещала приехать. Как это часто бывает - не успела…
Вы, наверное, единственный священник в современной РПЦ, который сидел в тюрьме как антисоветчик. За что вас арестовали?
Меня рукоположили в 1959 году. А посадили через десять лет, в 1969-м. Я, правда, не получил даже начального зэковского образования, просидел всего три года по обычной статье для того времени: брежневская статья 190-прим («хранение и распространение клеветнических материалов, порочащих советский конституционный строй»).
- Что у вас нашли?
У меня нашли довольно много стихов поэтов Серебряного века: Ахматовой, Цветаевой, Мандельштама, Волошина. Самое смешное, что суд решил, что все эти произведения писал я сам, а приписывал их известным поэтам.
- Где вы отбывали срок?
Я служил в Бухаре, а когда меня арестовали, следствие вел ташкентский КГБ, и в течение года я сидел во внутренней тюрьме. Потом меня отправили в лагерь на территории моего же прихода - лагерь был расположен в пустыне Кызылкум.
- Как же вы потом оказались в Псковской епархии?
В лагере после несчастного случая я потерял ногу и потом, выйдя на свободу, вернулся в свою Ташкентскую епархию. Мне дали приход в Средней Азии в Фергане. Потом у меня произошли некоторые столкновения с местным уполномоченным по делам религии и местным куратором от КГБ, и меня перевели в Красноводск. Там мне было трудно служить из-за очередных козней со стороны местного КГБ, и я решил уехать в Россию. Так получилось, что в силу инвалидности мне пришлось перебраться в Псков. Правда, и там сначала было много трудностей, меня гоняли с одного прихода в другой, все время «сажали» на голову настоятелю, но потом, наконец, дали приход в поселке рядом с Псковом. И там у меня началась бурная деятельность и жизнь интересная - по созиданию храма и параллельно по созиданию общины. В конце 80-х и социальная работа появилась, а потом и в городе мы получили храм, он лежал в руинах. Это был первый храм в Псковской области, отданный верующим. Наш храм Жен-Мироносиц.
- Тот, где вы сейчас служите?
Да. Я был там настоятелем с 1988 года, а в 2008-м правящий архиерей (митрополит Евсевий. - The New Times) меня сместил с поста настоятеля. До этого архиерей выгнал меня из всех других храмов, где я служил. Еще я строил храм в областной психиатрической больнице за свой счет. Архиерей нам не помогал, но когда храм был закончен, он сказал мне: «Пошел вон отсюда!»
- Почему он вас прогнал? Забрал этот храм себе?
Да нет, храм этот ему не нужен. Этот человек - он не злодей. Он живет только своими амбициями. С ним можно по-человечески иногда разговаривать. Но в то же время это человек, который в течение десяти лет со мной разговаривал ласково, но изгонял меня отовсюду.
За что он вас так невзлюбил? Не потому ли, что завидовал вашей силе, вашему авторитету, который вы приобрели у верующих?
Какая сила? Что священник может против архиерея?
- Почему вас изгоняют, как только вы отстроите храм, развернете социальную деятельность, обустроите приход?
Я думаю, что у него ко мне есть какая-то странная зависть. Все, что я в последние годы делаю, даже тогда, когда мы уже совсем перестали общаться, он начинает повторять. Так как я отмечал свое 70-летие, например, он повторяет то же самое. Он на год меня моложе. И он повторяет, но у него получается пародия. У меня это получается непроизвольно благодаря тому, что меня окружают умные люди, которые знают, как и что правильно сделать. А его окружают необразованные и неумные люди, которые дают ему неудачные советы.
Если отвлечься от вашего конфликта с архиереем и вернуться к проблемам РПЦ: есть ли сегодня раскол в Церкви или это выдумки журналистов?
Существует два совершенно разных взгляда на Церковь и церковную жизнь. Раскол в этом смысле существует: непримиримость позиций по пониманию церковной жизни, которая пока не оформлена в раскол. Но если появится лидер, который захочет за собой повести людей, то раскол станет реальностью.
- Что вы имеете в виду?
Есть достаточно много священников, которые хотят духовного возрождения Церкви. Ведь весь вопрос в чем: у нас говорят о возрождении Церкви, а на самом деле речь идет о разложении Церкви. И очень много священников, священников молодых, которые тоже ищут возрождения Церкви, но не Кирилловского (патриарх Кирилл. - The New Times), а возрождения христианства, не возрождения того искаженного образа православия, которое сейчас создается, а возрождения христианского духа. То есть они хотят восстановить богослужение так, как оно должно быть, а кроме богослужения есть еще и духовная жизнь христианина, которая проходит и в общении, и в образовании, и в социальной работе. В нашей Церкви сейчас патриархия декларирует и катехизацию, и миссионерство, а на самом деле ничего не делается, лишь создается масса комиссий. И при патриархии, и при епархии. Я не знаю, что делается при патриархии, но я знаю, что делается в нашей епархии: у нас существует 15 комиссий - по связям с общественностью, по здравоохранению и прочее и прочее. Каждую из этих комиссий возглавляет какой-нибудь священник, который понятия не имеет о том, чем должна заниматься эта комиссия. Он просто ничего по этому поводу не делает. Но если требуются отчеты, то ему эти отчеты присылают, и в каждом отчете он ставит галочки. На самом деле это липа. Обыкновенная советская показуха.
- А чем занимаются те священники, которые думают не так, как вы и ваши единомышленники?
Они занимаются тем же самым, что и в светском обществе: думают, где добыть деньги. Всех волнуют деньги, деньги, деньги. Сейчас свечной ящик является центральным местом в храме, вокруг которого кипят все страсти. А алтарь как-то на отшибе и, в принципе, никому не нужен.
- Деньги этим священникам нужны для себя или на восстановление церкви?
Конечно, для себя. Они все эти деньги как-то пилят между собой, как за пределами церкви, так и в церкви. Что касается наших церковных властей, то создается впечатление, что они создают не Церковь Христову, а какую-то финансово-политическую империю, то есть на первом месте стоят вопросы не духовной жизни, не духовного просвещения народа, а имущества, капиталов, политики.
- Почему?
Существуют три типа руководителей. Есть те, кто готов поступиться личными интересами ради той организации, которую они создают. Это редкие руководители, жертвенные люди. Есть такие, которые руководствуются одновременно и личными интересами, и государственными. Это опять-таки не так часто встречается, поскольку эти интересы не всегда совпадают. Есть, наконец, руководители, которые руководствуются личными интересами и которые используют структуру, которой они руководят, чтобы удовлетворить свои личные амбиции, свой карьерный рост.
- Как вы оцениваете роль патриарха Кирилла в жизни Церкви?
Я думаю, что патриарх Кирилл - источник церковного зла. При патриархе Алексии Кирилл имел очень большой вес, но все-таки Алексий его сдерживал, придавливал немножко. Все документы, все новые уставы, изданные Церковью, все это - дело Кирилла.
- Он существует в союзе с властью или ведет свою собственную игру?
Конечно, он пребывает в симфонии с властью, но у него есть и личная заинтересованность. Он сделал блестящую карьеру, получил огромные средства, и он, конечно, строит свое личное благополучие и личный престиж. Его амбиции очень велики. Но в гражданском обществе он - жупел. Конечно, он принадлежит к какому-то определенному клану в Кремле, который его поддерживает.
- А с точки зрения Церкви он полезен или вреден?
Бог выбирал себе очень разных пророков, иногда требовал от них таких вещей, которые нам кажутся даже не нравственными. Вот, например, Pussy Riot - плохо они поступили или хорошо? В плане чисто человеческом, я думаю, что плясать в не очень приличной одежде на солее - нехорошо, но я боюсь их за это осудить, потому что иногда промысел Божий действует не совсем так, как мы привыкли это правильно понимать.
- А как вы оцениваете реакцию Церкви на саму акцию Pussy Riot?
Ужасная, конечно, реакция, нехристианская реакция. Просто обыкновенная месть. Желание отомстить за то, что Церковь обидели.
Сейчас некоторые прихожане РПЦ говорят о том, что готовы в знак протеста уйти из Церкви. Как вы на это смотрите?
Я пришел в эту Церковь. Я пришел после того, как в нее уже вошли люди, достойные самого высокого уважения, которые, несомненно, являются вождями духовной жизни. Я был рукоположен владыкой Ермогеном (провел восемь лет в сталинских лагерях, служил в Ташкенте. - The New Times), который был рукоположен патриархом Тихоном. Так что у меня такие прямые корни. Изменялся не я, мои взгляды, которые были от начала, такими и остались. Но вокруг меня вся эта среда начала очень сильно меняться. Появились люди с совсем другими взглядами, и мы с ними друг друга уже не понимаем. Патриарх Кирилл - представитель совершенно новой духовной позиции в Церкви.
- Вы один из немногих служащих священников, кто заступился за Pussy Riot. Вы не боитесь, что вас отправят за штат?
Я могу этого ожидать, но я этого не боюсь. Отправят и отправят. И умереть когда-то надо будет. Что ж мне теперь - смерти бояться?..
Из автобиографии отца Павла Адельгейма
Мой дед Адельгейм Павел Бернардович, 1878 г. р., из русских немцев, получил образование в Бельгии, владел имением Глуховцы и Турбово под Киевом, построил каолиновый, сахарный и конный заводы. После революции имения и заводы национализировали, а деда пригласили в Винницу, он построил там каолиновый завод и был его директором до 1938 г. Арестован и расстрелян в Киеве 29 апреля 1938 г. Реабилитирован 16 мая 1989 г. Отец Адельгейм Анатолий Павлович, 1911 г.р. - артист, поэт. Расстрелян 26 сентября 1942 г. Реабилитирован 17 октября 1962 г.
Другой дед, Пылаев Никанор Григорьевич, - полковник царской армии. Судьба после революции неизвестна. Мать Пылаева Татьяна Никаноровна, 1912 г.р., арестована и осуждена в 1946 г., из мест заключения сослана в п. Ак-Тау Казахской ССР. Реабилитирована в 1962 г.
Родился я 1 августа 1938 г. После того как мать арестовали, жил в детдоме, затем вместе с матерью находился на принудительном поселении в Казахстане, позднее был послушником в Киево-Печерской лавре. Оттуда в 1956 г. поступил в Киевскую духовную семинарию. Исключен игуменом Филаретом (Денисенко) по политическим мотивам в 1959 г. и рукоположен архиепископом Ермогеном (Голубевым) во дьякона для Ташкентского кафедрального собора. Окончил Московскую духовную академию, назначен в г. Каган Узбекской ССР священником в 1964 г. В 1969 г. построил новый храм, арестован, осужден по ст. 190-1 (клевета на Советскую власть), приговорен к трем годам лишения свободы. В 1971 г. в связи с волнениями в ИТУ п. Кызыл-Тепа потерял правую ногу. Освободился из заключения инвалидом в 1972 г. Служил в Фергане и Красноводске. С 1976 г. служу в Псковской епархии. Женат, трое детей, шесть внуков.
Один из двух моих приходов в г. Пскове называется храм Святых Жен-Мироносиц. С 1992 г. при храме открыта приходская общеобразовательная православная школа регентов.
Другой мой приход во имя Св. апостола Матфея находится в деревне Писковичи. При храме Святого апостола Матфея с 1993 г. существует приют для сирот-инвалидов.
Первый человек, которого мы встречаем, переступив порог храма, - это свечник, он же работник свечного ящика. Формально он продает церковные товары, принимает поминальные записки и ведет запись на требы: венчание, отпевание, крещение и другие. Но на деле это и психолог, и экскурсовод, и катехизатор. Именно с него, а не со священника, у многих людей начинается знакомство с церковной жизнью. Этот человек с уверенностью ответит на большинство интересующих вопросов касающихся веры, храма или службы.
Мы поговорили со свечниками московских приходов и узнали, как они пришли в профессию, в чем ее суть и чем они занимаются в свободное от работы в храме время и рассказали об этом в нашей рубрике .
Роман, 48 лет
Свечник храма преподобного на Краснопресненской набережной
Фото Владимира Ештокина
Я стал свечником очень просто: мне предложили, а я не отказался. На тот момент я завершил службу в армии, получил три высших образования в сфере экономики и благополучно работал управляющим автосалоном иномарок. Еще преподавал несколько авторских курсов на экономическом факультете МГУ.
Родители крестили меня еще в младенчестве, с тех самых пор храм стал частью моей жизни. Туда меня водили взрослые, они же и воспитали уважительное отношение к Церкви и вере. Самостоятельно стал приходить на службы уже в сознательном возрасте - сначала просто заходил по дороге, потом это стало происходить все чаще и чаще.
Когда я регулярно ходил в храм как обычный прихожанин, то никогда не думал там работать. Однажды нашему свечнику срочно понадобилось уйти с должности, и на его место священники искали замену. Мне от них не нужны были деньги, а у них на данную функцию не было бюджета, так что общий язык мы нашли быстро, и я стал работать в свой единственный выходной. Это очень похоже на киногероя , который работал садовником, имея приличное состояние.
Должность свечника для меня не работа и уж точно не профессия. Это скорее служение, которое заключается в помощи служащим в храме людям и тем, кто в него пришел . Вообще, это можно сравнить с деятельностью моряка верхней палубы небольшой океанской шхуны: помогать пассажирам, другим морякам и капитану. А в прочее время драить палубу.
Фото Владимира Ештокина
Чтобы трудиться свечником, достаточно лишь немного жизненного опыта , смирения и чувства юмора. Еще нужно уметь сортировать записочки, подметать пол, не стесняться выносить мусор.
В народе бытует мнение, что за свечным ящиком работают только несостоявшиеся в жизни люди, которым больше и заняться нечем. Поэтому нужно быть готовым к снисходительному отношению и стараться реагировать доброжелательно.
Однажды сюда зашла пожилая мексиканская пара - муж и жена. Они очень интересовались историей храма, задавали много вопросов о вере. Мы с ними попрощались, а потом они приходят часа через три и дарят мне маленькую ламинированную икону - на их родине это христианский чтимый образ. Оказалось, что это икона Божией Матери «Прибавление ума», только у них она в зеленых тонах, а у нас в красных.
В свободное время я выращиваю дубы, яблони, деревья грецкого ореха. Это настолько меня увлекло, что пришлось уехать из Москвы в деревню. Сами понимаете, деревья на лоджии не растут как положено. Еще уважаю любительские бальные танцы, раскрашиваю кофейные и чайные чашки. Последнее отбирает много времени и сил, зато мои работы уже просят для выставки музеи и частные галереи.
Мария, 27 лет
Свечница домового храма святой при МГУ им. М. В. Ломоносова
Фото Владимира Ештокина
Не скажу, что в моей жизни раньше не было веры, а потом раз - и появилась. Крестили меня в младенчестве, после этого в храм меня водила бабушка несколько раз в год. Самостоятельно и осознанно начала ходить туда лет в пятнадцать - сначала это было эпизодически, потом все более регулярно, а после вступительных экзаменов в университет стала постоянной прихожанкой в нашем храме.
Так прошло несколько лет, потом я неожиданно оказалась без работы. Пока думала, куда податься и какие есть перспективы, меня пригласили работать в свечной лавке. Нужен был человек не со стороны, а из прихода.
Ты не просто тут сидишь и что-то там продаешь - это не работа продавца как таковая. Это сразу и работа психолога, консультанта и даже катехизатора . Люди приходят и задают самые разные, иногда очень странные, дикие или очень банальные вопросы. Например: «А есть у вас икона от всего?», «А для богатства?», «А как заказать молебен, чтобы мне одобрили кредит?».
И ты обязан ответить в меру своего образования, адекватности и знания церковной жизни. Когда вопрос очень сложный или человеку нужно, чтобы с ним просто поговорили, то лучше отправлять к священнику, если ты не знаешь однозначного ответа. И это уже область не столько , сколько психологии. Люди приходят и рассказывают всю свою жизнь, про свои беды, про то, как у них что-то не получилось или про семейные проблемы.
Нужно быть терпеливым к людям и их слабостям . Нельзя сидеть с таким видом, будто ты тут лучше всех все знаешь, а к тебе приходят сплошные невежды, нельзя относиться к ним свысока. Надо стараться быть всегда приветливым и дружелюбным.
Не скажу, что работник свечного ящика должен обладать сверхглубокими богословскими познаниями, но основу вероучения должен знать твердо. Чтобы он сам никакие даже маленькие суеверия в людях не порождал. Потому что ты не имеешь права нести какую-нибудь чушь . Естественно, нужно очень хорошо знать , чтобы на самые простые вопросы ответить.
Фото Владимира Ештокина
Самое сложное -это взаимодействие с неадекватными или попросту больными людьми . Бывают, просто не знаешь, как себя вести. Чувствуешь, что человек неожиданно может стать агрессивным. Когда приходят такие люди, это достаточно сильное нервное напряжение.
Меня вдохновляет сама возможность рассказывать о христианстве . Ты помог человеку что-то понять, расстаться с маленьким, но отравлявшим его жизнь заблуждением. Меня очень радует, когда покупают крестики для крестин. Это всегда очень приятно.
Здорово, когда у тебя находится что-то, что человек долго искал и не мог найти в других местах, а у нас это есть. Чаще всего это редкая икона какого-нибудь святого или именная икона.
Думаю, это что-то между работой и служением . Понимаете, назвать это служением с большой буквы - значит неоправданно себя возвышать. Служение - это у священника, у него действительно оно во много раз более тяжелое, чем у любого другого человека, работающего в храме.
С уверенностью могу сказать, что профессией это точно не назовешь. Конечно, это и работа, в самом обычном прямом смысле слова - ты приходишь в определенное время и выполняешь обязательства по реализации товаров и услуг, но и служение, конечно, тоже. Если человек осознанно занимается этим всю свою жизнь и это является его основным занятием, то, наверное, можно и так сказать. Но это большая редкость. В основном работу в церковной лавке люди совмещают с другими видами деятельности.
Я не ставлю перед собой какой-то великой задачи православного просвещения, потому как над этим и так трудятся тысячи людей. Но есть какие-то мелочи и условности, в которых я считаю своей обязанностью помочь разобраться и объяснить, что Бог - он не в свечках и не в записках. Нужно потихоньку отходить от этого «магического» отношения к простым обрядовым моментам.
К нам периодически заходит мужчина лет сорока, по виду японец. Каждый раз подает денежку и очень аккуратно отпечатанный листочек в файлике, на котором написан сорокоуст с фотографиями нескольких японцев и их православными именами. Видимо, его попросили, и он регулярно приходит это делать.
В остальное время я люблю путешествовать по миру и стране, серьезно увлекаюсь кинематографом и много читаю. Обо всем этом регулярно пишу в своем блоге для себя и своих друзей, которым интересно мои тексты.
Ольга Валентиновна, 47 лет
«Вчера вечером на службу пришла женщина с ребенком. Она была в брюках и без платка. Кто-то из вас сделал ей замечание. Она ушла. Я не знаю, кто ей сделал замечание, но я приказываю этому человеку до конца своих дней молиться о ней и об этом ребенке, чтобы Господь их спас. Потому что из-за вас она может больше никогда не прийти в храм». Вот ключевой пример для человека, который стоит за свечным ящиком.
Любовь выше всяких правил, и поэтому, даже если человек пришел и что-то делает неправильно, мы не должны делать замечание так, чтобы он ушел из храма . Моя задача - дать любовь, теплоту, внимание, проявить заботу; встретить и либо направить к священнику за советом, либо порекомендовать нужную литературу. При этом нужно понимать, что учить я никого не должна.
Более 10 лет назад при храме было создано общество православных многодетных семей, где я участвую как одна из организаторов. Мы развиваем семейный досуг, обсуждаем проблемы, помогаем друг другу. Одно из наших главных мероприятий – совместное чтение акафиста Божией Матери «Воспитание».
Свечным ящиком или свечной лавкой называют предмет церковной мебели размерами с невысокий поставец. На столешнице свечного ящика расположены лотки для разноразмерных свечей, а также имеется место для написания записок и предусмотрена прорезь для пожертвований, соединенной с кружкой. Кружка находится под столешницей за запирающимися дверями. Церковная кружка предназначена для сбора пожертвований. До нашего времени дожило небольшое количество таких предметов. Как правило, они находятся в музеях. Они включены в каталоги русского прикладного искусства. Все старые свечные ящики изготавливались из дерева с большим количеством геометрической резьбы с фурнитурой из кованного метала. Потребность в них осталась для использования в часовнях или небольших храмах. Сегодня актуальны церковные лавки, в которую интегрировался свечной ящик.
Церковная лавка
Церковная лавка ? это целый мебельный комплекс, который расположен у западной стены или в отдельном помещении, стоящим рядом с храмом. Самая старая иконная лавка, которая нам встречалась, была сделана в конце XIX века. Она была изготовлена из дуба в лучших традициях краснодеревного дела. Современные свечные лавки напоминают хорошую икеевскую мебель, которая попала в не предназначенное для неё помещение. Новодельные лавки, редко радуют глаз, как правило, они простые и не красивые. Свой полный функционал они не выполняют, но стоят не дорого. Однако через несколько лет дешевый свечной ящик будет подлежать замене на новый. Стоит ли многократно заказывать дешевую церковную лавку? Очевидно, что нет.
Мы разработали и исполнили несколько старинных предметов, немного интерпретировав по-своему. Эти предметы заняли свое достойное место. Также мы разработали и исполнили несколько своих проектов. У нас разработан и продуман проект, который как мы надеемся, в разной компоновке и с небольшими стилизационными изменениями будут изготовлены для многих храмов. Чертежи мы разместим на своем сайте. Жаль, что ни один чертеж не передает детальную проработку и вид конечного результата. Тем не менее, в живой беседе мы постараемся объяснить заинтересованным людям основную концепцию своего проекта.
Свечные лавки и ящики
Свечная лавка – прилавок, устанавливаемый в храме, за которым стоит продавец (чаще всего это одна из прихожанок храма) и предлагает продукцию храма. Это различные свечи, церковные книги, лампадки, иконы, лампадное масло. Также продавец принимает записки о здравии и упокоении, молебны, панихиды.
Любой храм живет лишь за счет наших пожертвований. Эти пожертвования идут на оплату света, воды, отопления, зарплаты работникам и священнослужителям. В каждом храме размер пожертвований разный, в зависимости от размера прихода. Но прежде всего – это пожертвование Богу. Покупая свечу в свечной лавке, мы жертвуем Богу, выражая тем самым любовь к Нему. Это та малая жертва, о которой мы не должны забывать.
Свечной ящик в храме – это тумба с особыми полукруглыми полостями сверху, в которые кладутся свечи различных размеров. Данные тумбы идут в комплектации с ящиками для пожертвований, и каждый православный христианин может взять нужное количество свечей и внести посильную лепту на своё усмотрение. В крупных храмах это позволяет “разгрузить” церковные лавки, около которых, особенно в начале богослужений, толпится много народа. Также есть свечные ящики , не имеющие емкостей для денег. Они, как правило, используются непосредственно в церковных лавках, где пожертвования нужно отдавать человеку, служащему там.
Свечи издревле использовались для освещения помещений и главным их предназначением было именно давать свет. В храме эта функция наполняется духовным смыслом: свет становится символом нашей жертвенности и молитвы. Изначально технология изготовления свечей строилась по такому принципу: в трубку с фитилем наливали жир или сало, они застывали, и такими свечами освещали помещения. Их минусом был постоянно образующийся нагар, который приходилось снимать, и копоть. После стали использовать воск, его даже особым образом отбеливали. Сейчас свечи из искусственного и натурального воска, парафина распространены во всех православных храмах. Главная особенность свечных ящиков, имеющих емкости для пожертвований, – это то, что человек, исходя из своего достатка, вносит лепту по силам.
На выбор Вы можете купить такие деревянные свечные ящики для свечей:
Свечной ящик с ящиком для пожертвований.
Свечной ящик для церковной лавки без ящика для пожертвований.
Одно-, двух-, трехстворчатые тумбы для разных видов свечей.
Разной высоты.
Свечная лавка – это не свечной ящик. Вот отличия:
Размеры ящика: все стороны – не более 1 м, прилавки очень большие.
В прилавок кладутся не только свечи, но входит и весь товар, в то время как в свечной ящик можно положить лишь свечи.
Ящик более тяжел: весит свыше 10 кг.
Свечные лавки и ящики
Свечная лавка – прилавок, устанавливаемый в храме, за которым стоит продавец (чаще всего это одна из прихожанок храма) и предлагает продукцию храма. Это различные свечи, церковные книги, лампадки, иконы, лампадное масло. Также продавец принимает записки о здравии и упокоении, молебны, панихиды.
Любой храм живет лишь за счет наших пожертвований. Эти пожертвования идут на оплату света, воды, отопления, зарплаты работникам и священнослужителям. В каждом храме размер пожертвований разный, в зависимости от размера прихода. Но прежде всего – это пожертвование Богу. Покупая свечу в свечной лавке, мы жертвуем Богу, выражая тем самым любовь к Нему. Это та малая жертва, о которой мы не должны забывать.
Свечной ящик в храме – это тумба с особыми полукруглыми полостями сверху, в которые кладутся свечи различных размеров. Данные тумбы идут в комплектации с ящиками для пожертвований, и каждый православный христианин может взять нужное количество свечей и внести посильную лепту на своё усмотрение. В крупных храмах это позволяет “разгрузить” церковные лавки, около которых, особенно в начале богослужений, толпится много народа. Также есть свечные ящики , не имеющие емкостей для денег. Они, как правило, используются непосредственно в церковных лавках, где пожертвования нужно отдавать человеку, служащему там.
Свечи издревле использовались для освещения помещений и главным их предназначением было именно давать свет. В храме эта функция наполняется духовным смыслом: свет становится символом нашей жертвенности и молитвы. Изначально технология изготовления свечей строилась по такому принципу: в трубку с фитилем наливали жир или сало, они застывали, и такими свечами освещали помещения. Их минусом был постоянно образующийся нагар, который приходилось снимать, и копоть. После стали использовать воск, его даже особым образом отбеливали. Сейчас свечи из искусственного и натурального воска, парафина распространены во всех православных храмах. Главная особенность свечных ящиков, имеющих емкости для пожертвований, – это то, что человек, исходя из своего достатка, вносит лепту по силам.
На выбор Вы можете купить такие деревянные свечные ящики для свечей:
Свечной ящик с ящиком для пожертвований.
Свечной ящик для церковной лавки без ящика для пожертвований.
Одно-, двух-, трехстворчатые тумбы для разных видов свечей.
Разной высоты.
Свечная лавка – это не свечной ящик. Вот отличия:
Размеры ящика: все стороны – не более 1 м, прилавки очень большие.
В прилавок кладутся не только свечи, но входит и весь товар, в то время как в свечной ящик можно положить лишь свечи.
Ящик более тяжел: весит свыше 10 кг.